Forensic age estimation based on magnetic resonance imaging of the knee joint: a systematic review

Full Text

Обоснование

Проблема оценки возраста в реалиях современного общества не только актуальна, но и социально значима. Вооружённые конфликты в зоне проживания, насилие со стороны организованной преступности, неразрешимые социально-экономические проблемы, политические репрессии, природные и техногенные катастрофы — основные причины, вынуждающие людей покинуть свои дома. Согласно официальной статистике, в 2021 году зафиксировано рекордное число мигрантов и беженцев — более 89 и 27,1 млн соответственно, что значительно превышает данные за 2019–2020 гг. [1]. По сведениям Управления Верховного комиссара Организации Объединённых Наций по делам беженцев, более 50% из них — дети и подростки в возрасте до 18 лет. В большинстве случаев данная категория граждан не имеет должных юридических документов, подтверждающих дату их рождения. Именно поэтому подобные случаи требуют проведения экспертных исследований по установлению возраста. Согласно действующему законодательству [статья 196 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации (РФ)], проведение судебно-медицинской экспертизы по установлению возраста является обязательной процедурой в случаях, когда возраст имеет юридическое значение и при отсутствии его документального подтверждения у подозреваемого, обвиняемого и потерпевшего. Следует отметить, что для уголовного судопроизводства имеют принципиальное значение такие возраста, как 14, 16 и 18 лет [часть 1 статьи 87 Уголовного кодекса (УК) РФ; статья 20 УК РФ; часть 2 статьи 20 УК РФ]. В спортивной медицине оценку возраста проводят с целью предупреждения его фальсификации и соблюдения принципов спортивной честности.

Согласно рекомендациям рабочей группы по судебно-медицинской диагностике возраста (Arbeitsgemeinschaft für Forensische Altersdiagnostik, AGFAD), обследования в рамках процедуры его установления предусматривают комплексную оценку анамнестических данных, физического развития, стоматологического статуса (ортопантомограмма), результатов рентгенологического исследования рук (кисти и запястья) [2–9]. Если развитие скелета кисти завершено, то дополнительно проводят компьютерную томографию (КТ) ключиц [10, 11]. Рентгенографическая визуализация является ведущим методом исследования, поскольку позволяет максимально объективизировать оценочные суждения. O. Lopatin и соавт. [12] в сравнительном обзоре отметили значительное увеличение количества научных работ в области радиологической оценки возраста в течение последних 20 лет. Наибольшее их количество посвящено оценке результатов рентгенологического исследования зубного ряда, кисти, запястья и ключицы. Изучены вопросы межпопуляционной изменчивости, проведён сравнительный анализ различных методик, а также дана оценка влияния таких факторов, как пол, физическая активность, социально-экономический статус, на точность результатов при использовании традиционных методов [9–23]. Помимо стандартного набора признаков, для оценки возраста совершеннолетия предлагают использовать рентгенографические паттерны окостенения эпифизарных хрящей костей верхних конечностей [15, 22, 23].

Проанализированы возможности применения КТ для исследования стадий оссификации клиновидно-затылочного (сфенобазилярного) синхондроза в зависимости от возраста [24–30].

Доказана эффективность рентгенологического исследования стадий окостенения и сращения гребня подвздошной кости и эпифизов седалищных бугров для определения порога восемнадцатилетия [31], а также КТ гребня подвздошной кости с целью разграничения юридически значимых возрастов [32]. Анализ литературных источников позволяет сделать вывод, что коленный сустав является достаточно востребованной анатомической областью в качестве объекта исследования для определения возраста человека [33–69]. Так, его рентгенологическое исследование у подростков предоставляет большее количество данных для оценки возраста за счёт возможности визуализации на одном снимке нескольких диагностически значимых анатомических элементов, а именно дистального эпифиза бедренной кости, проксимального эпифиза большеберцовой и малоберцовой кости. Кроме того, оно характеризуется простотой технического исполнения. Однако в зарубежных работах встречают высказывания о возможном пагубном воздействии ионизирующего излучения [3].

По обновлённым данным Европейского бюро поддержки предоставления убежища (EASO), представленным в «Практическом руководстве по оценке возраста», методы его оценки классифицируют в соответствии с их инвазивностью. Среди критериев, лежащих в основе классификации, выделяют как этические аспекты (физический осмотр), так и воздействие на здоровье (ионизирующее излучение). С точки зрения безопасности и эффективности магнитно-резонансную томографию (МРТ) считают методом выбора в отношении оценки возраста человека [2]. Именно поэтому возникает потребность в изучении возможности её применения в качестве метода регистрации и оценки статуса развития исследуемого анатомического участка.

Цель исследования — анализ опубликованных данных о возможности использования результатов МРТ коленного сустава с целью определения стадии эпифизарной оссификации, позволяющей осуществить судебно-медицинскую оценку возраста детей, подростков и молодых людей.

Материалы и методы

Для выполнения работы составлен и зарегистрирован протокол в PROSPERO в 2022 году (Национальный институт исследований в области здравоохранения) — регистрационный номер в проспективном реестре систематических обзоров CRD42022344779. Данное исследование одобрено этическим комитетом Сеченовского Университета (протокол № 01-21 от 22.01.2021) в качестве части более крупного проекта.

Поисковая стратегия

Мы использовали несколько поисковых систем, а именно PubMed и Web of Science, и базу данных Scopus с целью обеспечения всестороннего обзора текущих знаний в области применения результатов МРТ коленного сустава для оценки биологического возраста. Для систематического обзора мы рассматривали статьи на английском языке, опубликованные в период 1985–2021 гг.

Поиск литературы осуществляли с применением ключевых слов и сочетаний терминов, связанных с использованием результатов МРТ коленного сустава для определения возраста человека: «age estimation», «age determination», «knee», «magnetic resonance imaging of the knee». В систематический обзор включены обсервационные поперечные исследования. В таких журналах, как Forensic Science International, Journal of Forensic Sciences, International Journal of Legal Medicine, Journal of Forensic and Legal Medicine, проведён ручной поиск с похожими поисковыми запросами, чтобы найти любые соответствующие статьи. Представленные журналы включены в окончательный список на основании количества опубликованных исследований, рассматриваемых применение МРТ коленного сустава для оценки возраста человека. Изучены списки литературы выбранных публикаций для выявления дополнительных исследований.

На первоначальном этапе в систематический обзор включены оригинальные исследовательские работы, описывающие применение различных методов визуализации, таких как МРТ, КТ, рентгенография, ультразвуковое исследование (УЗИ), с целью прижизненного определения возраста испытуемых. Поскольку сравнивать возрастные границы паттернов, полученных с помощью различных диагностических методов, некорректно, мы приняли решение скорректировать критерии включения в исследование. Следует отметить, что технические характеристики используемых аппаратов и режимов исследования не стали ограничением при отборе публикаций.

Критерии включения:

• статьи, описывающие применение изображений МРТ коленного сустава для оценки возраста человека;
• оценка возрастных изменений не менее 2 структур — дистального эпифиза бедренной и проксимального эпифиза большеберцовой и малоберцовой кости;
• наличие данных описательной статистки для каждой стадии.

Критерии исключения:

• пилотные исследования;
• обзорные статьи, в том числе систематические и метаанализы;
• описание клинических случаев;
• публикации с неправильным дизайном исследования (отсутствие данных статистики, распределения по возрасту и др.);
• исследования, проведённые на трупах (костных коллекциях);
• исследования с участием субъектов с физическими или медицинскими нарушениями, а также с аномалиями развития;
• выборки участников исследования, в возрастной диапазон которых не попадал возраст наступления совершеннолетия (до и после 18 лет).

На рис. 1 представлен процесс поиска литературы и отбора исследований.

 

Рис. 1. Блок-схема PRISMA 2020 для систематического обзора, включающего поиск с использованием базы данных и поисковых систем.

Fig. 1. PRISMA 2020 flow chart for a systematic review including database and search engine searches.

 

Извлечение данных

Из публикаций, прошедших отбор, извлечены данные, касающиеся непосредственно исследований, их участников, протоколов исследований, технических характеристик, результатов статистического анализа.

Результаты

Краткое резюме работ, отобранных для систематического обзора, представлено в табл. 1.

 

Таблица 1. Характеристики отобранных публикаций для систематического обзора

Table 1. Characteristics of the selected publications for systematic reviews

Авторы	Год	Страна выполнения исследования	Журнал	Классификация стадий эпифизарной оссификации	Размер популяционной выборки: всего/мужчины/женщины	Возрастной диапазон, лет	Последовательности магнитно-резонансной томографии	Ссылка
F. Dedouit и соавт.	2012	Франция	Forensic Science International	F. Dedouit и соавт.	290/138/152	10–30	PD	[52]
O. Ekizoglu и соавт.	2016	Турция	Forensic Science International	F. Dedouit и соавт.	503/305/198	10–30	Т1-ВИ TSE	[64]
F Fan и соавт.	2016	Китай	Forensic Science International	J.A. Kramer и соавт.	322/183/139	11–30	Т1-ВИ TSE	[48]
C. Ottow и соавт.	2017	Германия	European Radiology	A. Schmeling и соавт. и M. Kellinghaus и соавт.	658/333/325	12–24	Т1-ВИ TSE	[36]
V. Vieth и соавт.	2018	Германия	European Radiology	V. Vieth и соавт.	694/344/350	12–24	Т1-ВИ; Т2-ВИ SPIR	[63]
A. Margalit и соавт.	2019	Соединённые Штаты Америки	Journal of Pediatric Orthopaedics	F. Dedouit и соавт.	165	0–19	Т1-ВИ TSE	[67]
E.A.A. El-Din и соавт.	2019	Египет	Forensic Science, Medicine and Pathologу	A. Schmeling и соавт. и M. Kellinghaus и соавт.	335/217/118	8–28	Т1-ВИ TSE	[50]
M.H. Daghighi и соавт.	2020	Иран	Radiography	A. Schmeling и соавт.	193/139/54	15–40	Т2-ВИ TSE; PD-FS	[55]
M.S. Gurses и соавт.	2020	Турция	Australian Journal of Forensic Sciences	V. Vieth и соавт.	598/367/231	12–30	Т1-ВИ TSE; PD	[46]
O. Ekizoglu и соавт.	2020	Турция	International Journal of Legal Medicine	A. Schmeling и соавт. и M. Kellinghaus и соавт.	649/335/314	14–21	Т1-ВИ TSE	[53]
Н.B. Altinsoy и соавт.	2020	Турция	Australian Journal of Forensic Sciences	F. Dedouit и соавт.	472/195/277	10–30	PD	[60]
B. Uygun и соавт.	2021	Турция	The American Journal of Forensic Medicine and Pathology	F. Dedouit и соавт.	489/292/197	10–25	PD	[62]
O. Alatas и соавт.	2021	Турция	Rechtsmedizin	V. Vieth и соавт.	764/425/284	12–27	Т1-ВИ TSE; PD	[61]
Примечание. ВИ — взвешенное изображение; PD — протон–взвешенное; TSE — турбо спин-эхо; PD-FS — протон–взвешенное с жироподавлением. Note. VI — weighted imaging; PD — proton–weighted; TSE — turbo spin echo; PD-FS — proton–weighted fat-suppressed.

 

Во всех публикациях приведены подробные сведения о критериях невключения, связанных с состоянием здоровья пациентов. Данные о социально-экономическом статусе участников исследования, степени их физической активности, напротив, отсутствовали. Кроме того, в большинстве исследований не обнаружена информация о популяционной выборке (национальности). Исключением стали работы V. Vieth и соавт. [63] и C. Ottow и соавт. [36], в которых указана национальность добровольцев (немцы), участвовавших в исследовании. M.H. Daghighi и соавт. [55] и F. Fan и соавт. [48] также указали национальность участников — иранцы и ханьцы соответственно. В работе, проведённой F. Dedouit и соавт. [52], отмечают, что этническое происхождение ретроспективно отобранных пациентов не принимали во внимание. В остальных случаях указано только местоположение исследовательского центра [46, 50, 51, 55, 60–62, 64].

Количество участников исследования варьировало от 165 до 764 [61, 67]. Мы также отметили, что относительно небольшие выборки в некоторых исследованиях (от 165 до 322) привели к неравномерной возрастной стратификации [48, 52, 55, 67]. Подобное обстоятельство повышает риск систематических ошибок. Кроме того, в представленных исследованиях мы наблюдали преобладание участников мужского пола (см. табл. 1).

Возраст исследуемых пациентов варьировал от 11,4 до 28,25 года. На данном этапе мы исключили из дальнейшего сравнительного анализа работу A. Margalit и соавт. [67], поскольку возраст добровольцев, участвовавших в их исследовании, составил 0–19 лет. Наибольший научно-практический интерес представляют работы, описывающие способы оценки стадии эпифизарного сращения. Так, в исследованиях [60, 62, 64, 67] оценку эпифизарной оссификации проводили с помощью классификации F. Dedouit и соавт. [52], основанной на степени сращения эпифизарных пластинок роста коленного сустава по данным МРТ (рис. 2). Её авторы выделили пять стадий созревания дистального эпифиза бедренной и проксимального эпифиза большеберцовой кости:

• I стадия — непрерывный горизонтальный сигнал от хряща между метафизом и эпифизом, напоминающий многослойную полоску толщиной более 1,5 мм. Многослойность обусловлена сниженной интенсивностью сигнала в верхнем и нижнем слоях и повышенной — в среднем слое (см. рис. 2, а);
• II стадия — зона роста представлена непрерывным горизонтальным сигналом от хряща повышенной интенсивности толщиной более 1,5 мм, однако без многослойности (см. рис. 2, b);
• III стадия — непрерывный горизонтальный сигнал от хряща повышенной интенсивности толщиной менее 1,5 мм (см. рис. 2, c);
• IV стадия — сигнал от хряща в виде прерывистой горизонтальной линии, присутствующей между метафизом и эпифизом, толщиной менее 1,5 мм (см. рис. 2, d);
• V стадия — отсутствие сигнала повышенной интенсивности между метафизом и эпифизом (см. рис. 2, e).

 

Рис. 2. Результаты магнитно-резонансной томографии коленного сустава в коронарной плоскости, Т2-взвешенные изображения [64]. Стадии оссификации проксимального эпифиза большеберцовой и дистального эпифиза бедренной кости в соответствии с классификацией F. Dedouit и соавт. (2012): а — I стадия; b — II стадия; c — III стадия; d — IV стадия; e — V стадия.

Fig. 2. Results of magnetic resonance imaging of the knee joint in the coronal plane, T2-weighted images [64]. Stages of ossification of the proximal tibial epiphysis and distal femoral epiphysis according to the classification of F. Dedouit et al. (2012): a — stage I; b — stage II; c — stage III; d — stage IV; e — stage V.

 

В трёх исследованиях для оценки эпифизарной оссификации применяли классификацию A. Schmeling и соавт. [70], включающую в себя пять стадий, в модификации M. Kellinghaus и соавт. [69] с делением II и III стадии на раннюю, промежуточную и позднюю фазы (подстадии a, b, c) [36, 50, 51]. Градация II стадии связана с размерными характеристиками эпифиза по отношению к метафизу, и только III стадия соответствует непосредственной протяжённости участка окостенения (сращения) эпифизарной линии: IIIа — 1/3 от общей протяжённости; IIIb — от 1/3 до 2/3; IIIс — более 2/3 [70].

Следует отметить, что в работе М.H. Daghighi и соавт. [55] оценку стадии эпифизарной оссификации осуществляли в соответствии только с классификацией A. Schmeling и соавт. [70].

В трёх исследованиях стадию эпифизарного сращения определяли в соответствии с классификацией V. Vieth и соавт. [63], которая включает в себя пять стадий (II–VI стадия), но в отличие от классификации F. Debouit и соавт. [52] изображения МРТ получают в двух последовательностях — T1-взвешенное изображение (ВИ) и Т2-ВИ с предварительным насыщением сигнала с инверсным восстановлением (SPIR — signal presaturation with inversion recovery) [46, 61, 63]. Выделяют следующие стадии в зависимости от изменений, обнаруженных на изображениях (рис. 3):

• II стадия: T1-ВИ — непрерывная полоса сигнала промежуточной интенсивности, ограниченная зубчатыми линиями сигнала низкой интенсивности или его отсутствием в направлении эпифиза и диафиза (см. рис. 3, a); T2-ВИ SPIR — эпифиз представлен в виде зубчатой линии сигнала низкой интенсивности или его отсутствием. В области метафиза видны две зубчатые линии (непрерывные или прерывистые) сигнала высокой интенсивности (см. рис. 3, b);
• III стадия: T1-ВИ — прерывистая полоса сигнала промежуточной интенсивности, окружённая зубчатыми линиями сигнала низкой интенсивности или его отсутствием по направлению к эпифизу и диафизу, которые периодически соединяются и прерывают полосу, образуя единую зубчатую линию без сигнала (см. рис. 3, a); T2-ВИ SPIR — в метафизе две зубчатые линии сигнала высокой интенсивности периодически сливаются, образуя единую тонкую зубчатую линию сигнала высокой интенсивности (см. рис. 3, b);
• IV стадия: T1-ВИ — прерывистая тонкая зубчатая линия сигнала промежуточной интенсивности между эпифизом и диафизом, присутствуют более толстые участки без сигнала (см. рис. 3, a); T2-ВИ SPIR — видна тонкая одиночная прерывистая или пунктирная линия гиперинтенсивного сигнала в том же положении, что и линия в последовательности T1-ВИ, присутствуют более толстые гиперинтенсивные участки (см. рис. 3, b);
• V стадия: T1-ВИ — непрерывная тонкая линия сигнала промежуточной интенсивности между эпифизом и диафизом (см. рис. 3, a); T2-ВИ SPIR — единственная тонкая прерывистая или пунктирная линия гиперинтенсивного сигнала в том же положении, что и линия в последовательности T1-ВИ (см. рис. 3, b);
• VI стадия: T1-ВИ — непрерывная тонкая линия сигнала промежуточной интенсивности между эпифизом и диафизом (см. рис. 3, a); T2-ВИ SPIR — отсутствие какого-либо сигнала (см. рис. 3, b).

1. Fan и соавт. [48] оценивали стадию эпифизарного стращения по данным МРТ коленного сустава в соответствии с классификацией, предложенной J.A. Kramer и соавт. [68]. Она включает в себя четыре стадии, а также деление стадии II на три подстадии в зависимости от протяжённости метаэпифизарного сращения: IIа — 1/3 от общей длины данного участка; IIb — от 1/3 до 2/3; IIс — 2/3 и более.

 

Рис. 3. Результаты магнитно-резонансной томографии коленного сустава в коронарной плоскости: a — T1-взвешенное изображение; b — Т2-взвешенное изображение [63]. Стадии оссификации проксимального эпифиза большеберцовой и дистального эпифиза бедренной кости в соответствии с классификацией V. Vieth и соавт. (2018). TSE —турбо спин-эхо; SPIR — предварительное насыщение сигнала с инверсным восстановлением.

Fig. 3. Results of magnetic resonance imaging of the knee joint in the coronal plane: a — T1-weighted image; b — T2-weighted image [63]. Ossification stages of the proximal tibial epiphysis and distal femoral epiphysis according to the classification of V. Vieth et al. (2018). TSE — turbo spin echo; SPIR — signal pre-saturation with inversion recovery.

 

На данном этапе мы исключили из анализа работы [36, 50, 51, 55], в которых выраженность эпифизарной оссификации оценивали с помощью классификации A. Schmeling и соавт. [70] в модификации M. Kellinghaus и соавт. [69], поскольку она создана на основе анализа результатов КТ ключицы.

Изображения, иcпользуемые в исследованиях, получены с помощью сканеров с мощностью как 1,5 [46, 48, 50–52, 55, 60–62], так и 3 Тл [36, 63, 64, 67]. Авторы анализировали изображения коленных суставов в коронарных [46, 60, 61], сагиттальных [51] и обоих [52, 55] плоскостях. Последовательности, применяемые для проведения МРТ, представлены в табл. 1. Расстояние между срезами варьировало от 1,5 до 4,5 мм. Анализ других технических характеристик затруднён, поскольку данная информация представлена не во всех работах.

В большинстве исследований оценка изображений МРТ коленного сустава выполнена двумя врачами–рентгенологами [36, 52, 53, 55, 60–64], в 3 — судебным экспертом [46, 48, 50], в 1 — хирургом-ортопедом [67]. Их стаж работы по специальности варьировал от 8 до 23 лет. Тем не менее в некоторых публикациях отсутствовала информация о специалистах, проводивших анализ изображений [31, 36].

Во всех работах проводили межэкспертные тесты и в большинстве случаев применяли коэффициент каппа Коэнна (k). Его представленные значения позволяют судить о высокой степени согласованности (межэкспертной и внутриэкспертной) и, следовательно, воспроизводимости методов.

В исследованиях, отобранных для системного анализа, авторы использовали линейную регрессию для оценки корреляционной связи между стадией эпифизарной оссификации и возрастом. Во всех работах между данными характеристиками отмечена прямая корреляционная зависимость. Кроме того, у всех участников моложе 18 лет установлена I стадия, в то время как V стадия, заключительная, в соответствии с классификациями F. Dedouit и соавт. [52] и V. Vieth и соавт. [63], отмечена среди участников старше 18 лет. Однако минимальный возраст стадии, соответствующей полной эпифизарной оссификации, имел значительные различия. Подобные обстоятельства зафиксированы и при сравнительном исследовании в отношении других стадий. Во всех работах обнаружено более раннее завершение эпифизарной оссификации коленного сустава по данным МРТ у субъектов женского пола.

Обсуждение

Отмечено постепенное повышение интереса в отношении возможностей применения результатов МРТ коленного сустава с целью определения возраста человека в рамках судебно-медицинской экспертизы. Первая работа по данной теме опубликована в 2012 году, авторы которой рассматривали возможности использования изображений МРТ коленного сустава для оценки стадии эпифизарного сращения дистального эпифиза бедренной и проксимального эпифиза большеберцовой кости [52]. В последние годы мы видим стабильность научного интереса в данной области, что подтверждает наличие ежегодных публикаций: 2016 год — 2; 2017 и 2018 год — 1; 2019 год — 2; 2020 год — 4; 2021 год — 2. Данное обстоятельство обусловлено, с одной стороны, высокой потребностью в судебно-медицинских экспертных исследованиях по установлению возраста, прежде всего мигрантов, с другой — ростом обеспокоенности относительно опасности рентгенологических методов исследования [3].

Анализируя возрастную стратификацию участников исследований в соответствии с каждой стадией эпифизарной оссификации, мы обнаружили высокую степень риска систематической ошибки. Возрастной диапазон исследуе-мой популяции и количество включённых субъектов отдельных возрастных групп оказывают влияние на границы возрастной стратификации — как на верхнюю и нижнюю границы каждой стадии, так и на средний возраст. Подобное явление, представляющее основную проблему при установлении возраста , описывают как «возрастную мимикрию» [71, 72]. Его следствием является невозможность осуществления метаанализа возрастного распределения в соответствии со стадиями эпифизарной оссификации. Это также ограничивает возможность практического применения результатов МРТ коленного сустава для оценки возраста экспертом. Следует отметить и тот факт, что авторы предлагают с осторожностью относится к опубликованным результатам, рекомендуют использовать полученные данные для формирования сопоставимой популяционной базы данных и призывают продолжить исследования на расширенных выборках.

Особенности использованного набора данных также в последующем влияют на расчётные значения риска неправильной классификации. Так, предпочтительное использование классификации, предложенной F. Dedouit и соавт. [52], вероятнее всего, обусловлено меньшим количеством стадий, более чётким описанием различий между ними, а также включением количественной характеристики — толщины горизонтального линейного сигнала от хряща. Кроме того, необходимо учитывать, что процесс перехода от одной фазы (стадии, подстадии) является непрерывным и включает возрастной интервал, а не конкретный возраст. Подобная градация значительно затрудняет процесс распознавания, и различия между подстадиями не всегда возможно идентифицировать. Всё это в совокупности приводит, по мнению авторов, к ошибочным суждениям при установлении возраста человека [10, 57, 71].

Установленные различия в количестве участников исследования, имеющих завершённое синостозирование («зрелое колено»), стадий в зависимости от возраста, несомненно, обусловлены отсутствием единого протокола МРТ и использованием разных классификаций для оценки стадии эпифизарной оссификации. В связи с этим отмечено ограничение прогностической ценности результатов МРТ коленного сустава для судебно-медицинской оценки возраста. Возникает необходимость в реализации дальнейших исследований с использованием единого протокола. J. De Tobel и соавт. [71] также отмечают, что проведение МРТ в рутинной клинической практике в большинстве случаев не подходит для оценки возраста, в том числе в судебно-медицинской экспертизе, несмотря на имеющиеся научные наработки.

Сложности в формировании единого протокола исследования приводят к высокому риску предвзятости в отношении полученных результатов, что ограничивает их практическое использование. Дополнение данных о влиянии социально-экономического статуса субъектов исследования, их физической активности на итоговые оценочные результаты — перспектива на будущее.

Сведения, которые мы смогли извлечь из рассматриваемых статей, позволяют сделать выводы о существенных различиях применённых протоколов исследования, следовательно, объединение и/или сравнение данных имеют ограничение. Кроме того, следует осторожно интерполировать опубликованные результаты в своей клинической практике при проведении МРТ с помощью томографов иных конструкций.

Стоит также отметить, что информация об опыте специалиста, анализирующего изображения МРТ, на наш взгляд, является крайне важной, поскольку наличие специализации в области рентгенологии, а также достаточного практического опыта — обязательное условие для корректной оценки возрастных изменений по данным МРТ коленного сустава и использования этих данных с целью формирования достоверных выводов о возрасте обследуемых. В то же время подобное обстоятельство ограничивает возможность внедрения в экспертную практику методик по установлению возраста, основанных на результатах МРТ.

Согласно законодательству ряда стран, проведение рентгенологического исследования при отсутствии медицинских показаний требует юридически обоснованного разрешения. Данное обстоятельство стимулирует научно-исследовательский поиск альтернативных методов визуализации, среди которых и выделяют МРТ [71]. Тем не менее уровень доступного справочного материала для качественной интерпретации её данных намного ниже, чем для рентгенографии. Данный факт формирует ограничения её использования в судебно-медицинской экспертизе с целью оценки возраста. МРТ можно смело отнести к категории достаточно дорогостоящих исследований, для корректной оценки результатов которых необходимы не просто врачи-специалисты соответствующего профиля, но и имеющие опыт работы именно с данной практической задачей — оценкой возрастных изменений. Кроме того, затруднения в определении стадии эпифизарной оссификации, учитывая сложность интерпретации изображений МРТ, полученных в различных последовательностях, предполагают коллегиальное оценочное суждение. Стоит также отметить отсутствие сравнительных исследований в отношении различных классификаций, используемых для определения стадии эпифизарной оссификации.

В дальнейшем привлечение нейронных сетей и компьютерного зрения для автоматизированной системы оценки является актуальным направлением в данной области [35, 53, 54, 73]. Подобный подход позволит решить существующие проблемы судебно-медицинской оценки возраста с использованием изображений МРТ.

Заключение

Таким образом, объём информации в опубликованных и отобранных для систематического обзора исследованиях, её разнородность не позволили провести метаанализ полученных авторами результатов, спрогнозировать риск неправильной классификации целевой возрастной группы. Следовательно, использование результатов МРТ коленного сустава для оценки скелетного возраста на сегодняшний момент невозможно рассматривать в качестве объективной доказательной основы. Опубликованные результаты следует рассматривать как предварительные, требующие проведения дополнительных исследований с использованием единых протоколов.

Дополнительная информация

Источник финансирования. Авторы заявляют об отсутствии внешнего финансирования при проведении исследования.

Конфликт интересов. Авторы декларируют отсутствие явных и потенциальных конфликтов интересов, связанных с публикацией настоящей статьи.

Вклад авторов. Все авторы подтверждают соответствие своего авторства международным критериям ICMJE (все авторы внесли существенный вклад в разработку концепции, проведение работы и подготовку статьи, прочли и одобрили финальную версию перед публикацией). Наибольший вклад распределён следующим образом: Д.Д. Золотенков — сбор и анализ литературных данных, подготовка рукописи; Н.В. Серова, Ю.И. Пиголкин — научное редактирование рукописи; Г.В. Золотенкова — концепция исследования, анализ данных; М.П. Полетаева — анализ данных, подготовка иллюстраций.

Additional information

Funding source. This study was not supported by any external sources of funding.

Competing interests. The authors declare that they have no competing interests.

Authors’ contribution. All authors made a substantial contribution to the conception of the work, acquisition, analysis, interpretation of data for the work, drafting and revising the work, final approval of the version to be published and agree to be accountable for all aspects of the work. D.D. Zolotenkov collection and analysis of literary data, writing the manuscript; N.V. Serova, Yu.I. Pigolkin: scientific editing of the manuscript; G.V. Zolotenkova: research concept, data analysis; M.P. Poletaeva: data analysis, preparation of illustrations.

About the authors

Dmitry D. Zolotenkov

Sechenov First Moscow State Medical University (Sechenov University)

Author for correspondence.
Email: Zolotenkovaspir@mail.ru
ORCID iD: 0000-0002-1224-1077
SPIN-code: 1352-8848
Россия, Moscow

Natalia S. Serova

Sechenov First Moscow State Medical University (Sechenov University)

Email: serova_n_s@staff.sechenov.ru
ORCID iD: 0000-0003-2975-4431
SPIN-code: 4632-3235

MD, Dr. Sci. (Medicine), Professor, Corresponding Member of the Russian Academy of Sciences

Moscow

Galina V. Zolotenkova

Sechenov First Moscow State Medical University (Sechenov University)

Email: zolotenkova_g_v@staff.sechenov.ru
ORCID iD: 0000-0003-1764-2213

MD, Dr. Sci. (Medicine), Assistant Professor

Россия, Moscow

Maria P. Poletaeva

Sechenov First Moscow State Medical University (Sechenov University)

Email: poletaeva_m_p@staff.sechenov.ru
ORCID iD: 0000-0003-0542-100X
SPIN-code: 4910-8281

MD, Cand. Sci. (Medicine)

Россия, Moscow

Yuri I. Pigolkin

Sechenov First Moscow State Medical University (Sechenov University)

Email: pigolkin@mail.ru
ORCID iD: 0000-0001-5370-4931
SPIN-code: 1426-5903

MD, Dr. Sci. (Medicine), Proffessor, Corresponding Member of the Russian Academy of Sciences

Россия, Moscow

References

Supplementary files