Dynamics and structure of forensic medical investigations of violent death in St. Petersburg over the past 10 years

Full Text

ОБОСНОВАНИЕ

Индикатором динамических процессов, происходящих в обществе, в числе прочего могут выступать изменения в структуре судебно-медицинского экспертного материала. Уровни травматизма, насильственной и ненасильственной смерти так или иначе зависят от состояния экономики и здравоохранения в регионе и государстве в целом [1–4]. В последние годы ещё одним определяющим фактором стало распространение новой коронавирусной инфекции (НКИ), принявшее характер пандемии, с ощутимым социальным и экономическим ущербом для государств [5–7].

В научной литературе пристальное внимание уделяется влиянию НКИ на пато- и танатогенез, причины смерти. Множественность причин смерти стимулирует необходимость изучения коморбидности вируса с целым рядом хронических заболеваний, смертность от которых заметно выросла на фоне НКИ, а именно с сахарным диабетом, ожирением, хронической ишемической болезнью сердца и др. [8–11].

Вне такого же пристального внимания исследователей оказалась насильственная смерть. Между тем возникшие в связи с пандемией ограничения граждан на привычные виды деятельности, перемещение и доступ к медицинской помощи ожидаемо вызывают изменения структуры совершаемых преступлений, несчастных случаев, скоропостижной смерти и суицидальной активности [12–17]. Изучение указанных процессов представляет научный и практический интерес, поскольку влечёт необходимость перестройки в работе правоохранительных органов и судебно-медицинской службы. Кроме того, результаты такого рода исследований могут быть полезными для органов здравоохранения, осуществляющих планирование медицинской помощи и её ресурсное обеспечение.

Наиболее информативными источниками являются годовые отчёты судебно-медицинских экспертов, анализ которых носит системный характер и входит в обязанность главных нештатных специалистов по судебно-медицинской экспертизе регионов [18–21].

Цель исследования ― на примере мегаполиса изучить динамику объёма и структуры насильственной смерти в Российской Федерации за период с 2010 по 2020 г.

МАТЕРИАЛ И МЕТОДЫ

Дизайн исследования

При подготовке исследования коллективом авторов данной статьи было запланировано проанализировать в течение 6 мес годовые отчёты Санкт-Петербургского ГБУЗ «Бюро судебно-медицинской экспертизы» за 2010–2020 гг.

Критерии соответствия

Все анализируемые данные соответствовали форме № 42, утверждённой Приказом Минздрава России № 385 от 22.10.2001 «Об утверждении отраслевой статистической отчётности»¹.

Условия проведения

Исследование проведено на базе Санкт-Петербургского государственного бюджетного учреждения здравоохранения «Бюро судебно-медицинской экспертизы».

Продолжительность исследования

Период данных, включённых в исследование, составил 10 лет (с 2010 по 2020 г.).

Анализ в подгруппах

Все возрастные группы мужчин и женщин с насильственной смертью, неопознанные и/или невостребованные.

Методы регистрации исходов

Сопоставление таблиц в формате Excel годовых отчётов СПб ГБУЗ «Бюро судебно-медицинской экспертизы» за 2010–2020 гг.

Этические нормы

Все исследования соответствовали принципам, закреплённым в Хельсинкской декларации с последующими правками к ней.

Статистический анализ

Выборка соответствовала полному объёму полученных данных.

Методы статистического анализа данных: группировка данных, частотный анализ, корреляционный анализ, сравнение, системный анализ, индуктивное обобщение.

РЕЗУЛЬТАТЫ

Объекты исследования

Годовые отчёты Санкт-Петербургского ГБУЗ «Бюро судебно-медицинской экспертизы» за 2010–2020 гг. (форма № 42, утверждённая Приказом Минздрава России № 385 от 22.10.2001).

Основные результаты исследования

Общая характеристика танатологического материала

В 2010 г. судебно-медицинскими экспертами Санкт-Петербурга исследованы 21 739 трупов, в 2020 г. ― 29 187 (относительно первоначального значения +7448, или +34,3%). На насильственную смерть пришлось 4202 и 3504 трупа соответственно (-698, или -16,6%), что от общего объёма исследованных трупов составило 19,3 и 12,0% (p <0,01). С учётом численности населения города, которая в указанные годы составляла соответственно 4 879 566 и 5 398 064 человека, частота насильственной смерти в пересчёте на 100 тыс. населения составляла 86,1 и 64,9 (p <0,01). Коэффициент линейной корреляции -0,64. Вместе с этим зависимость на протяжении всего периода не была прямолинейной: до 2014 г. наблюдался рост удельного количества насильственной смерти (до 87,9), затем постепенное, но устойчивое снижение до 2019 г. (до 63,2), а в 2020 г. повторный небольшой рост (до 64,9).

В общем массиве насильственной смерти абсолютное количество погибших с подтверждённым диагнозом новой коронавирусной инфекции (НКИ) составило 112 (3,2%). Ещё в 587 случаях данное заболевание было основной причиной смерти и учитывалось в категории ненасильственной смерти (2,4%). В пересчёте на 100 тыс. населения Санкт-Петербурга суммарная частота данного заболевания в 2020 г. составила 12,9.

Механическая травма

В 2010 г. было исследовано 2175 трупов лиц, погибших в результате механической травмы, в 2020 г. ― 1768 (-407, или -18,7%). В пересчёте на 100 тыс. населения частота механической травмы уменьшилась с 44,6 до 32,8 (p <0,01). Коэффициент линейной корреляции составил -0,77. С 2010 г. до 2019 г. наблюдалось устойчивое снижение показателя (до 31,3), а в 2020 г. ― незначительный рост (до 32,8).

В структуре насильственной смерти на долю механической травмы приходилось от 55,8% в 2011 г. до 47,6% в 2017 г. С 2017 г. отмечался небольшой, но стабильный рост этого относительного показателя до 49,5% в 2019 г. и до 50,5% в 2020 г. Среди погибших с признаками НКИ на механическую травму пришлось 74,1% случаев, что в 1,5 раза больше, чем в среднем в выборке (здесь и далее по состоянию на 2020 г.).

Транспортная травма. В 2010 г. было исследовано 574 трупа с транспортной травмой, в 2020 г. ― 420 (-116, или -11,8%). Частота смертельной транспортной травмы уменьшилась с 11,8 до 7,8 (p <0,01). Коэффициент линейной корреляции -0,46. Однако на протяжении анализируемого периода зависимость не всегда была прямолинейной: до 2015 г. наблюдался рост транспортной травмы (до 17,5), затем устойчивое снижение до 2019 г. (до 8,3), продолжившееся в 2020 г. (до 7,8).

В структуре механической травмы на долю транспортной травмы приходилось 26,4% в 2010 г., 39,7% в 2015 г. и 23,8% в 2020 г. Среди погибших, имевших в качестве фонового или сопутствующего заболевания НКИ, транспортная травма составила 14,5%, что почти в 2 раза меньше по сравнению с общей выборкой (p <0,01).

В структуре транспортной травмы наибольшую долю составляла автомобильная травма (от 91,9% в 2014 г. до 75,3% в 2019 г.). На рельсовую травму всегда приходилась значительно меньшая доля (от 14,6% в 2010 г. до 5,2% в 2020 г.). Коэффициент линейной корреляции для автомобильной травмы составил -0,50, для рельсовой ― -0,80. Частота смертельной автомобильной травмы с 2010 г. до 2014 г. устойчиво нарастала (с 9,0 до 12,6), а затем также устойчиво снижалась вплоть до 2019 и 2020 гг. (до 6,2 и 6,3 соответственно). Частота смертельной рельсовой травмы изменялась волнообразно от 1,7 до 0,6, повысившись в очередной раз с 0,6 в 2018 г. до 1,0 в 2019 г. и вновь снизившись до 0,4 в 2020 г.

Травма в результате падения с высоты. В 2010 г. было исследовано 685 трупов с этим видом травмы, в 2020 г. ― 715 (+30, или +4,4%), при этом удельная частота смертельной травмы в результате падения с высоты несколько уменьшилась ― с 14,0 до 13,2 (p <0,05). Коэффициент линейной корреляции составил -0,44. С 2011 г. до 2019 г. наблюдалось постепенное снижение показателя (с 15,0 до 11,9), а в 2020 г. ― резкий рост (до 13,2).

В структуре механической травмы на долю падения с высоты пришлось 31,5% в 2010 г., 38,1% в 2019 г. и 40,4% в 2020 г., т.е. отмечался устойчивый долевой рост этого вида травмы. Среди погибших, имевших в качестве фонового или сопутствующего заболевания НКИ, падение с высоты составило 50,6%, что в 1,2 раза больше, чем в целом в категории насильственной смерти (p <0,05).

Травма тупыми предметами. В 2010 г. было исследовано 576 трупов лиц, погибших в результате действия тупых твёрдых предметов, в 2020 г. ― 372 (-204, или -35,4%). Частота данного вида травмы уменьшилась с 11,8 до 7,6 (p <0,01). Коэффициент линейной корреляции составил -0,83. С 2010 г. до 2019 г. наблюдалось устойчивое снижение показателя (до 7,0), а в 2020 г. произошёл небольшой рост (до 7,6).

В структуре механической травмы доля тупой травмы изменялась волнообразно: от 26,5% в 2010 г. до 17,4% в 2015 г., затем имели место подъём до 23,6% в 2018 г. и вновь падение до 21,0% в 2020 г. Среди погибших с НКИ тупая травма составила 24,1%, что мало отличалось от общегрупповой частоты (21,0%).

Травма острыми предметами. В 2010 г. исследовано 260 погибших в результате действия острых предметов, в 2020 г. ― 150 (-110, или -42,3%). Частота острой травмы уменьшилась с 5,3 до 3,1 (p <0,01). Коэффициент линейной корреляции -0,81. С 2010 г. наблюдалось устойчивое и однонаправленное снижение показателя.

В структуре механической травмы доля острой травмы неуклонно падала от 12,0% в 2010 г. до 8,7% в 2019 г. и 8,5% в 2020 г. Среди погибших с признаками НКИ острая травма составила 2,4%, что почти в 3,5 раза меньше, чем в общей выборке смертельной механической травмы (p <0,01).

Огнестрельная и взрывная травма. В 2010 г. исследовано 44 погибших в результате огнестрельной травмы и 4 ― в результате взрывной травмы, в 2020 г. ― 32 и 1 соответственно (-15, или -31,3%). Частота данного вида травмы уменьшилась с 1,0 до 0,7 на 100 тыс. населения (p <0,05). Коэффициент линейной корреляции -0,28. С 2010 г. до 2014 г. наблюдалось устойчивое повышение показателя (до 1,3), затем до 2019 г. ― снижение (до 1,1), в 2020 г. ― ещё более заметное снижение (до 0,7).

В структуре механической травмы доля огнестрельной и взрывной травмы волнообразно колебалась в пределах от 2,2 до 3,3% и за последний год в очередной раз снизилась с 3,3 до 1,9%. Не зафиксировано ни одного случая смерти в результате огнестрельной или взрывной травмы с наличием у погибшего признаков НКИ.

Механическая асфиксия

В 2010 г. был исследован 701 труп с признаками механической асфиксии, в 2020 г. ― 500 (-201, или -28,7%). В пересчёте на 100 тыс. населения частота механической асфиксии уменьшилась с 14,4 до 10,2 (p <0,01). Коэффициент линейной корреляции составил -0,76. С 2010 г. до 2019 и 2020 гг. наблюдалось устойчивое снижение показателя (до 10,4 и 10,2 соответственно).

В структуре насильственной смерти доля механической асфиксии изменялась волнообразно: от 16,7% в 2010 г. до 13,9% в 2016 г., затем до 15,5% в 2018 г. и вновь до 14,3% в 2020 г. Отмечен всего один случай смерти от механической асфиксии у человека, имевшего заболевание НКИ, что составило 0,9% и было почти в 15 раз меньше по сравнению с таким же показателем в категории насильственной смерти в целом (14,5%). Различия на уровне p <0,01. К сходным результатам ранее пришли авторы работы [6].

В структуре механической асфиксии наибольшую долю составляла смерть от повешения (от 56,8% в 2010 г. до 67,5% в 2017 г.). На смерть от удавления всегда приходилась наименьшая доля (от 3,9% в 2010 г. до 1,9% в 2017 г.). На утопление приходилось от 27,5% в 2010 г. до 13,7% в 2017 г. Коэффициенты линейной корреляции для повешения, удавления и утопления составили соответственно -0,75, -0,78 и -0,52. Частота повешения с 2010 до 2019 г. устойчиво снижалась (с 8,2 до 5,8), в 2020 г. наметился незначительный рост (до 6,1). Частота удавления с 2010 до 2019 г. также устойчиво и заметно снижалась (с 0,6 до 0,1), однако в 2020 г. почти в 2 раза выросла (до 0,2). Частота утопления устойчиво снижалась с 2010 по 2017 г. (с 4,0 до 1,5), в 2018 г. наблюдалось увеличение частоты утоплений (до 2,3), а затем вновь снижение в 2019 и 2020 гг. (до 2,0 и 1,7 соответственно).

Термическая травма

В 2010 г. исследовано 343 трупа с термической травмой, в 2020 г. ― 115 (-228, или -66,5%). Частота термической травмы уменьшилась с 7,0 до 2,4 (p <0,01), наблюдалось устойчивое и однонаправленное снижение данного показателя. Коэффициент линейной корреляции составил -0,95 (на исследованном материале это самое большое значение коэффициента).

В структуре насильственной смерти доля термической травмы устойчиво снижалась на протяжении всего периода наблюдения: с 8,2% в 2010 г. до 3,6% в 2019 г. и 3,2% в 2020 г. Среди погибших, имевших в качестве фонового или сопутствующего заболевания НКИ, доля термической травмы составила 8,0%, что почти в 2,5 раза больше, чем в категории насильственной смерти в целом (3,2%). Различия на уровне p <0,05.

В структуре термической травмы доли высоко- и низкотемпературной травмы были примерно равны. Колебания доли высокотемпературной травмы были от 41,8% в 2012 г. до 55,6% в 2019 г. Колебания доли низкотемпературной травмы ― от 55,6% в 2012 г. до 41,1% в 2019 г. Коэффициент линейной корреляции для высокотемпературной травмы -0,94, для низкотемпературной ― -0,89. Частота смертельной высокотемпературной травмы с 2010 до 2019 г. устойчиво снижалась (с 3,6 до 1,3), в 2020 г. динамика снижения сохранилась (частота составила 1,1). Частота смертельной низкотемпературной травмы также устойчиво снижалась с 2010 по 2019 г. (с 3,3 до 0,9), в 2020 г. показатель остался без изменения (0,9).

Отравления

В 2010 г. исследовано 979 случаев смертельного отравления, в 2020 г. ― 1095 (+116, или +11,8%). Частота отравлений увеличилась с 20,1 до 22,4 (p <0,01). Коэффициент линейной корреляции составил +0,37 (это единственная группа причин смерти с положительной динамикой роста). С 2011 по 2017 г. произошло увеличение частоты (с 18,4 до 25,6), затем имело место некоторое снижение показателя и его стабилизация в 2018 и 2019 гг. (на уровне 20,0), а затем снова рост, хотя и незначительный, в 2020 г. (до 20,3).

В структуре насильственной смерти доля отравлений нарастала с 2010 по 2017 г. с 23,3 до 33,8%, затем началось снижение до 31,7% в 2019 г. и 31,3% в 2020 г. При этом среди имевших в качестве фонового или сопутствующего заболевания НКИ доля погибших от отравления составила 15,2%, что почти в 2 раза меньше в сравнении с категорией насильственной смерти в 2020 г. в целом (p <0,01).

В структуре отравлений наибольшую долю составляли отравления наркотическими веществами (от 27,9% в 2010 г. до 57,0% в 2019 г. и 59,3% в 2020 г.). На отравление этанолом приходилось от 30,2% в 2010 г. до 18,1% в 2019 г. и 17,2% в 2020 г. Устойчиво большую долю среди отравлений занимали отравления угарным газом: от 21,2% в 2010 г. до 8,7% в 2019 г. и 9,8% в 2020 г. Коэффициент линейной корреляции для отравления наркотическими веществами составил +0,63, для отравления этанолом ― -0,23, для отравления угарным газом ― -0,84. Частота смертельных отравлений наркотическими веществами устойчиво нарастала с 2010 до 2014 г. (с 5,6 до 15,3), затем наметилось некоторое снижение к 2019 г. (до 11,4), но в 2020 г. вновь произошло повышение (до 12,0).

Частота смертельных отравлений этанолом изменялась волнообразно: снижалась с 2010 до 2012 г. (с 6,1 до 3,9), повышалась с 2012 до 2016 г. (с 3,9 до 6,0), после чего снова снижалась к 2019 и 2020 гг. (до 3,6 и 3,5 соответственно). Частота смертельных отравлений угарным газом непрерывно снижалась с 2010 по 2019 г. (с 4,3 до 1,7), однако в 2020 г. незначительно повысилась (до 2,0).

Причина смерти не установлена

Проведённый анализ объёма и структуры насильственной смерти не был бы полным без учёта случаев, при которых по результатам исследования трупов причина смерти не была установлена. В 2010 г. таких случаев было 546, в 2020 г. ― 885 (+339, или +62,1%), что составляло соответственно 2,5 и 3,0% от общего объёма судебно-медицинских исследований трупов (насильственная и ненасильственная смерть) (p <0,05). С учётом численности населения Санкт-Петербурга частота таких случаев в пересчёте на 100 тыс. населения также возросла с 11,2 до 16,4 (p <0,01), что полностью согласуется с данными [5]. Коэффициент линейной корреляции +0,88. На протяжении всего периода наблюдения рост данного показателя был прямолинейным и особенно заметным с 2019 по 2020 г. (с 13,6 до 16,4).

Основными причинами невозможности решения данного вопроса были гнилостные изменения (от 55,8% в 2015 г. до 89,4% в 2020 г.), скелетирование (от 1,7% в 2015 г. до 7,8% в 2017 г.), расчленение (от 12,6% в 2012 г. до 0,6% в 2020 г.) и сожжение трупа (от 1,9% в 2012 г. до 0,2% в 2020 г.).

Детская смертность; случаи смерти, ассоциированные с алкоголем

В силу особой социальной значимости дополнительного анализа требуют детская смертность, а также случаи смерти, ассоциированные с обнаружением в биологических средах организма погибших алкоголя.

Детская смертность. В 2010 г. случаев насильственной смерти детей (до 14 лет) было 44, в 2020 г. ― 24 (-20, или -45,5%), что составляло от общего объёма насильственной смерти соответственно 1,0 и 0,7% (p <0,05). С учётом численности населения города частота таких случаев в пересчёте на 100 тыс. населения снизилась с 0,9 до 0,4 (p <0,01). Коэффициент линейной корреляции -0,86. Снижение данного показателя было линейным и однонаправленным и особенно заметным (в 1,5 раза) в период с 2019 по 2020 г. (с 0,6 до 0,4).

Среди 112 погибших с НКИ только 1 оказался ребёнком, что составило 0,9% и оказалось в 3,6 раза меньше, чем в общей выборке (3,2%).

Обнаружение алкоголя в биологических средах погибших. В 2010 г. таких случаев было зарегистрировано 2204, в 2020 г. ― 1373 (-831, или -37,7%), что составляло от общего объёма насильственной смерти 52,5 и 39,2% соответственно (p <0,01). Частота таких случаев в пересчёте на 100 тыс. населения снизилась с 45,2 до 25,4 (p <0,01). Коэффициент линейной корреляции -0,92. Снижение данного показателя было линейным и однонаправленным, включая 2019 и 2020 гг. (снижение с 26,1 до 25,4).

Среди погибших с НКИ алкоголемия имела место в 16 случаях, что составило 14,3% и было существенно (почти в 3 раза) меньше этого же показателя в категории насильственной смерти в целом (39,2%).

Дополнительные результаты исследования

Неопознанные трупы. В 2010 г. было зарегистрировано 663 неопознанных трупа, в 2020 г. ― 190 (-473, или -71,3%), что от общего объёма насильственной смерти составило соответственно 15,8 и 5,4% (p <0,01). В пересчёте на 100 тыс. населения частота обнаружения неопознанных трупов снизилась почти в 4 раза ― с 13,6 до 3,5 (p <0,01). Коэффициент линейной корреляции -0,78. На протяжении всего периода наблюдения снижение показателя было линейным и однонаправленным и, достигнув минимума, практически не изменялось на протяжении последних двух лет.

Невостребованные трупы. Количество невостребованных трупов в 2010 г. было 1341, в 2020 г. ― 961 (-380, или -28,3%). От общего объёма судебно-медицинских исследований трупов (включая ненасильственную смерть) это составило соответственно 6,2 и 3,3% (p <0,01). В пересчёте на 100 тыс. населения частота таких случаев снизилась с 27,5 до 17,8 (p <0,01). Коэффициент линейной корреляции -0,71. На протяжении всего периода наблюдения имело место колебание данного показателя, при этом в последние годы (с 2016 по 2019 г.) произошло его существенное снижение (с 23,4 до 15,9), а в 2020 г. ― заметное и статистически значимое увеличение (c 15,9 до 17,8; p <0,05).

ОБСУЖДЕНИЕ

Резюме основного результата исследования

За более чем 10-летний период в таком крупном городе Российской Федерации, как Санкт-Петербург, произошёл ряд существенных изменений в объёме и структуре судебно-медицинских исследований случаев насильственной смерти. Главным позитивным трендом стало снижение абсолютного и относительного количества случаев насильственной смерти, что произошло, прежде всего, за счёт снижения случаев транспортной травмы, травмы в результате действия тупых и острых предметов, огнестрельной, термической травмы, механической асфиксии, а также отравлений этанолом и угарным газом. Уменьшилось количество случаев смерти в состоянии алкогольного опьянения. Значительно снизилась детская смертность. Меньше стало неопознанных и невостребованных трупов. Наряду с этим увеличилось абсолютное и относительное количество случаев, подозрительных (для следствия) на насильственную смерть, что привело к увеличению общего количества судебно-медицинских исследований трупов. Наблюдался устойчивый рост количества отравлений наркотическими веществами. Стабильно высоким оставался уровень смертельной травмы в результате падения с высоты.

Обсуждение основного результата исследования

По состоянию на 2020 г. фоновая заболеваемость НКИ в Санкт-Петербурге составила 2,4–3,2% (на судебно-медицинском материале), что привело не только к закономерному росту ненасильственной смерти за счёт коморбидности вируса с хроническими заболеваниями, но и к увеличению количества случаев насильственной смерти, нарушив тем самым положительные тенденции последних лет. Среди погибших повысилась доля случаев падений с высоты, термических ожогов, повешения и удавления петлей, а также отравлений наркотическими веществами и угарным газом. Часть из них ассоциируется с несчастными случаями (например, падения с небольшой высоты, термические ожоги), а часть ― с самоубийствами (падения с большой высоты, случаи повешения). В связи с распространением НКИ существенно больше стало невостребованных трупов. Вместе с этим реже стали встречаться случаи транспортной (прежде всего рельсовой), огнестрельной и взрывной травмы, утопления, отравления лекарственными средствами. Заметно реже (в 3 раза) стали встречаться случаи алкоголемии.

Ограничения исследования

Каких-либо факторов, способных существенным образом повлиять на выводы исследования, не установлено.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Таким образом, за последние 10 лет в Санкт-Петербурге произошёл ряд существенных изменений в объёме и структуре судебно-медицинских исследований случаев насильственной смерти. Главным позитивным трендом стало снижение абсолютного и относительного количества случаев насильственной смерти. Статистически значимо (p <0,05) уменьшилось количество случаев транспортной травмы, травмы в результате действия тупых и острых предметов, огнестрельной, термической травмы, механической асфиксии, а также отравлений этанолом и угарным газом; значительно снизилась детская смертность; меньше стало неопознанных и невостребованных трупов. Наряду с этим наблюдался устойчивый рост количества отравлений наркотическими веществами; стабильно высоким оставался уровень смертельной травмы в результате падения с высоты. Фоновая заболеваемость НКИ в 2020 г. составила 2,4–3,2%.

Среди погибших с подтверждённым диагнозом НКИ повысилась доля случаев падений с высоты, термических ожогов, удавления петлей; реже встречались транспортная (прежде всего рельсовая), огнестрельная и взрывная травма, случаи утопления, отравления лекарственными средствами и обнаружения алкоголя в биологических средах организма погибших.

ДОПОЛНИТЕЛЬНО

Источник финансирования. Авторы заявляют об отсутствии внешнего финансирования при проведении исследования.

Конфликт интересов. Авторы декларируют отсутствие явных и потенциальных конфликтов интересов, связанных с публикацией настоящей статьи.

Вклад авторов. Все авторы подтверждают соответствие своего авторства международным критериям ICMJE (все авторы внесли существенный вклад в разработку концепции, проведение исследования и подготовку статьи, прочли и одобрили финальную версию перед публикацией). Наибольший вклад распределён следующим образом: А.П. Божченко ― концепция и идея исследования; В.Д. Исаков ― сбор литературных данных; О.Д. Ягмуров ― анализ и интерпретация данных; О.О. Яковенко ― научная редакция рукописи; Ю.В. Назаров ― написание черновика рукописи; О.Д. Ягмуров, А.П. Божченко ― рассмотрение и одобрение окончательного варианта рукописи.

ADDITIONAL INFORMATION

Funding source. This study was not supported by any external sources of funding.

Competing interests. The authors declare that they have no competing interests.

Authors' contribution. All authors made a substantial contribution to the conception of the work, acquisition, analysis, interpretation of data for the work, drafting and revising the work, final approval of the version to be published and agree to be accountable for all aspects of the work. A.P. Bozhchenko ― the concept and idea of the study; V.D. Isakov ― collection of literature data; O.D. Yagmurov ― data analysis and interpretation; O.O. Yakovenko ― scientific editorial board of the manuscript; Yu.V. Nazarov ― writing a draft of the manuscript; O.D. Yagmurov, A.P. Bozhchenko ― review and approval of the final version of the manuscript.

¹ Режим доступа: https://docs.cntd.ru/document/902158710. Дата обращения: 15.03.2022.

About the authors

Aleksandr P. Bozhchenko

Kirov Military medical academy

Email: bozhchenko@mail.ru
ORCID iD: 0000-0001-7841-0913
SPIN-code: 1110-0515

MD, Dr. Sci. (Med.), Associate Professor

Russian Federation, Saint Petersburg

Vladimir D. Isakov

Bureau of Forensic Medical Examination; North-Western State Medical University named after I.I. Mechnikov

Email: profivd@mail.ru
ORCID iD: 0000-0001-9127-2631
SPIN-code: 5388-8690

MD, Dr. Sci. (Med.), Professor

Russian Federation, Saint Petersburg; Saint Petersburg

Orasmurad D. Yagmurov

Bureau of Forensic Medical Examination

Email: oraz.yagmurov@gmail.ru
ORCID iD: 0000-0003-1822-6043
SPIN-code: 7765-8978

MD, Dr. Sci. (Med.), Professor

Russian Federation, Saint Petersburg

Olga O. Yakovenko

Bureau of Forensic Medical Examination

Email: impisch8@yandex.ru
ORCID iD: 0000-0002-1971-9926
SPIN-code: 1140-9453

MD, Cand. Sci. (Med.)

Russian Federation, Saint Petersburg

Yuri V. Nazarov

Bureau of Forensic Medical Examination; North-Western State Medical University named after I.I. Mechnikov

Author for correspondence.
Email: Naz532@yandex.ru
ORCID iD: 0000-0002-4629-4521
SPIN-code: 2390-8227

MD, Dr. Sci. (Med.)

Russian Federation, Saint Petersburg; Saint Petersburg

References

Supplementary files